Северная война
3416-3426гг. Эпохи Руин.
Вступление.
После крушения Иррадинской Империи, Северный Пояс земель раскололся на множество независимых частей. «Варварские» сообщества, лишившись общего знамени, не переняли имперских амбиций своих предшественников, и построили новое будущее.
Фундаментом северных государств стали кланы и родовые общины – формы объединений, от которых остальной цивилизованный мир отошёл давным-давно. Со временем эти формы приобрели необычные очертания.
Так, например, в нынешней Тинерийской Империи лишь треть островов признаёт абсолютную власть Багряного Императора, являясь скорее его союзниками, нежели подданными. При этом они всё же считают себя частью единого государства.
Подобная ситуация сложилась и на территории Южного Иррадина, где на осколках Империи велдов возникли Двенадцать Княжеств. Конфликты за территории и ресурсы сократили их число вдвое, а внешние угрозы вынудили объединиться в единое королевство. Однако, при этом, Король Двенадцати Княжеств является лишь одним из монархов. И не самым влиятельным, в отличие от Князей – абсолютных правителей на своей территории.
Королевство – скорее союз, нежели монолитное государство. В каждом Княжестве есть своя валюта, свои законы и религия. И пусть уже очень давно Князья не провоцируют крупных конфликтов, история зарождения Королевства Двенадцати написана кровью.
Северный Иррадин и вовсе не сумел собраться в единую силу после распада «родительского» сверхгосударства. На обширной территории к северу от Перешейка возникли десятки разрозненных фюлькландов (территориальные образования, имеющие своего правителя), на которых расселились сотни кланов, общин и мелких вождеств, лишь формально объединённых в Западный и Восточный Альянсы.
Отношения между государствами Севера всегда были напряженными, даже враждебными. Большая часть территорий Севера богата редкими и ценными ресурсами, но очень скудна на плодородные земли и продолжительные тёплые сезоны. Это всегда толкало здешние народы к активной внешней политике, как торговой, так и военной.
Постоянные войны за господство над морями, кровавые набеги на побережья, внутренние конфликты и междоусобицы – всё это способствовало растущему напряжению между тремя северными сверхдержавами. Масштабный конфликт был лишь вопросом времени.
Толчком к нему стало жуткое наследие Эпохи Хаоса, и спустя века после своего окончания отравляющей жизнь всего мира. Именно здесь, на территории Северного Пояса, сопротивление Демонов было окончательно сломлено.
Искаженных чудовищ, не способных умереть окончательно, заточили в подземные Темницы. Но те, с течением времени, пришли в негодность. Искажение, вырвавшееся сквозь многочисленные трещины и разломы, раскалило взаимную ненависть северных народов, и подтолкнуло Северный Пояс к трагической неизбежности.
Предыстория.
Для подавляющего большинства северян эта сокрушительная война, сотрясшая их мир до основания, началась неожиданно. Однако, как это часто бывает, корни этого конфликта уходят в глубину веков, и многие события, послужившие его причиной, случились гораздо раньше, чем родились участники этой войны.
В то время три сверхдержавы находились в состоянии шаткого мира. Но опорой для него стали не дружба и взаимопонимание, а стремительно растущая внутри каждого государства тьма.
Оказалось ли Искажение, излившееся в мир из треснувших демонических темниц, истоком этой тьмы, или же просто усугубило её – неизвестно. Но души северян в те времена до крайности ожесточились, обратились ко злу и жаждали насилия.
Повсюду расцвели бандитизм, разбой и преступность. Мелкая и крупная знать вгрызлись друг другу в глотки, начались восстания и бунты. Даже природа, казалось, огрубела – известно, что это были холодные и неплодородные годы.
Абсолютно всё располагало к началу ужасной катастрофы.
Королевство Двенадцати.
Из трёх держав, от этих и грядущих событий, сильнее прочих пострадало Королевство Двенадцати. До первых военных событий оно добралось настолько ослабевшим и обескровленным, что оказалось настоящим чудом то, как долго Княжества продержались против своих врагов. Каждое из них оказалось на грани исчезновения.
Степняки Кхура погрязли в религиозной и клановой разобщённости. Кочевые племена ополчились на оседлые. Древние рода стали требовать независимости и попытались выйти из состава Княжества. Немалую поддержку в этом им оказали свободные племена Пылающих Равнин, что в итоге вылилось в настоящую гражданскую войну.
Ирланд – оплот стабильности, технологий и прогресса – опутала сеть еретических культов. Рост их числа и влияния привёл к серии масштабных трагических терактов, подорвавших экономику, моральный дух жителей и боеспособность всей страны.
Дейн, как и Кхур, оказался втянут в кровавую междоусобицу. Наследники правящей династии начали делить трон Княжества ещё до гибели действующего монарха, что неизбежно вылилось в вооруженный конфликт. Итогом стала неспособность Дейна не только прийти на помощь союзникам, но даже отстоять собственные границы во время вторжения тинерийцев.
Но три южных княжества и не стояли на острие грядущего конфликта, они могли позволить себе долю беспечности. Для их могучих северных соседей это было непозволительной роскошью. Князья Талларда, Утара и Харлага знали, что грядёт катастрофа. Они готовились к ней. Но всё равно оказались не готовы.
Медвежье Княжество Таллард всю свою историю вело жестокие войны с тинери и кланами Альянсов. Это свирепое военизированное государство обладало всей необходимой мощью для достойного и яростного отпора захватчикам. У них был шанс закончить эту войну иначе. Но ужасная Чума Немёртвых, поразившая их земли в самом начале войны, почти полностью лишила их военного потенциала.
Утар, главный щит Королевства на пути северных орд, подобно западному соседу также готовился к войне. Единственное государство на континенте, возглавляемое Крылатыми Вестниками, дисциплинированное, богатое и многочисленное, оно, казалось, не имело шансов на поражение. Но именно Утар оказался средоточием всех бед, терзающих его соседей.
Религиозный раскол в Церкви Высшего Света – главной политической силы страны. Распри среди высшей аристократии, земельные споры. Протест северных провинций, имеющих тесные родственные и торговые связи с северными кланами, против подготовки к войне. Растущая Демоническая угроза, засилье Искаженных чудовищ и мутантов. Перебои в торговле из-за проблем южных соседей, и, как следствие, растущая бедность, бандитизм и отток населения. Эти, и многие другие проблемы подвели Утар к войне в ужасном состоянии.
Но наихудшая ситуация сложилась в Харлаге – Волчьем Княжестве, где всё и началось.
На полуострове Зверя войны не утихают с того самого момента, как чудовищный бог поднял его из океанских глубин. Сначала Дети Зверя бились друг с другом, соперничая за благословение божественного отца. Затем – с чудовищами, вышедшими из Вотчины Зверя, чтобы укрепить их кровь. Потом с Демонами и Искаженными порождениями. Ещё позже – со сменяющими друг друга материковыми Империями. Затем – с волнами переселенцев и ордами варварских налётчиков с севера и юга.
Когда на Волчье Княжество не нападал внешний враг, они искали его сами, терзая северные земли налётами своих хищных кораблей. Волки с рождения были готовы к войне. Жажда крови и презрение к смерти были их божественным даром. Но именно последняя, самая жестокая война, застала их врасплох.
Она выпала на долгий период смуты, когда Княжеский трон Харлага силой переходил от одного вождя к другому, пока, в итоге, власть не оказалась в руках Одарённых, далёких от традиций и мировоззрения народа Зверя. Эксперименты с Дыханием Драконов, которые проводили эти Одарённые, а также конфликт в их рядах, привели к рождению чудовищного бедствия – Чумы Немёртвых.
Альянсы кланов и Островная империя.
За два столетия до этого момента, на территории Северного Иррадина согнулось первое звено в цепи событий, толкнувших северный мир в горнило войны.
Среди племён нордаров вдруг стали очень популярны идеи о великом объединении. О возрождении наследия Империи велдов. Теорий о причинах возникновения и широкого распространения этих идей – множество, но доподлинно неизвестно, какова доля правды в каждой из них.
Кто-то полагает, что причины кроются в деятельности еретических культов, желающих освободить своих владык из заточения. Другие винят само Искажение, исходящее от пришедших в негодность узилищ. Немалую роль также сыграл и религиозный фатализм нордаров, полагающих, что приближается конец мира, который северянам надлежит встретить во всеоружии.
Помимо этого также растущее население и ухудшающийся климат, заставили пустую народную молву неожиданно выйти на новый уровень. Об объединении заговорили в Высоких Чертогах фюлькландов. Им заинтересовались вожди, и это стало поворотным моментом.
Периодом начала объединительных войн считается время правления верховного конунга Западного Альянса – Тьяцци Морехода. Поначалу именно среди западных кланов идеи единого государства получили наибольшее распространение. Затем, когда реальность неизбежно пошла вразрез с идеями, они попытались отказаться от них. Но лавину событий остановить было уже нельзя, и западу пришлось смириться с происходящим.
Первый камень этой лавины покатился, когда ярл города Квитрафн, что в землях Форкъелевига, чьё имя было Болли, заключил большой союз с ярлом города Кревъяр, что в землях Морфолда, чьё имя было Гуди, сын Орма. Собрав под своими знамёнами более пятисот кораблей, они напали на город Асвер, что в землях Скиндларка, и нанесли тяжелое поражение конунгу этого фюлькланда, Арне Однорукому, убив его самого в бою.
Между ярлами и Арне была давняя вражда, и все их соседи знали о ней. Конунг Скиндларка имел тесные связи с Тинерийской империей, и ходил по Морю Мечей, что омывает берега всех трёх фюлькландов, а также островов Фъерскод, не уважая границ и маршрутов других правителей, также владеющих этими водами.
Из-за того, что Форкъелевиг и Морфолд враждовали с Империей, на море нередко вспыхивали сражения, часто забирающие жизни мирных моряков Западных Земель. Переговоры с Арне не давали никаких результатов, конунг отказывался перенести маршруты имперских кораблей южнее, или и вовсе пустить их через Огненное Море. Потому ярлы Квитрафна и Кревъяра не нашли другого выхода, кроме как силой защитить свои владения.
После захвата Асвера, Болли и Гуди продвинулись вглубь страны, занимая по пути города, и добрались таким образом до центра Скиндларка – гор Скиннерлинд. Захватив главный город фюлькланда Аркет, они объявили страну завоёванной, и предали мечу всех находящихся в городе тинерийцев.
К тому моменту, о деяниях Болли и Гуди узнали их вожди – конунги Форкъелевига и Морфолда. Разъярённые своеволием своих вассалов, они всё же собрали войска и выдвинулись к ним на подмогу. В конечном итоге, все признавали, что Арне заслужил свою участь.
Против войск северных фюлькландов выдвинулся конунг Реннгаста, Свидольт Гейрредсон, у которого был союз с Арне Одноруким, и конунг Магнархейма, Лейф Магнуссон, обеспокоенный творящимся у его границ кровопролитием.
Войска северных вождей встретились в городе Льяр, что лежал посередине всех пограничных земель. Туда же прибыли Болли и Гуди со своими людьми, и сам Верховный Конунг Западных Земель, Тьяцци Мореход, чьё внимание неизбежно привлекли эти тревожные события.
Множество дней Вожди провели за разговорами, обсуждая, что же делать дальше. Все сошлись на том, что Арне был прав, расширяя свои торговые интересы к югу. Тьяцци всю жизнь грезил морским проходом за Ксардаар, и другие конунги поддерживали его в этом. Но прямо на этом пути находилась Островная Империя, и только прочный союз с ней – или полное её уничтожение – могли дать нордарам проход за Ветреное Море.
С такой позиции Арне был прав, и Болли и Гуди совершили злодеяние, напав на его земли и захватив их. Но также Однорукий был виновен в том, что его действия причиняли серьёзный вред владениям Форкъелевига и Морфолда, мешая их собственной торговле и приводя к смерти мирных мореходов. То, что Болли и Гуди неоднократно пытались договориться с Арне миром, и лишь затем напали на него, сразив в открытом бою, оправдывало их. Потому действия ярлов были признаны справедливыми. Однако оставалось решить, что делать с их последствиями.
Понимая, что тинерийцы не простят нордарам убийства своих соотечественников, Тьяцци повелел готовиться к большой войне с Островной Империей. А завоёванный Скиндларк должен был стать местом, где будут собираться войска, и откуда они отправятся в набеги. Это стало самым большим объединением Западных Земель за многие века.
Не подчинился воле Тьяцци лишь Лейф, который в то время вёл переговоры с Императором о военном союзе против Княжества Таллард. Имея в тылу такого опасного противника, как Магнуссон, Верховный Конунг не мог развязать крупную войну. Однако убедить Лейфа у Тьяцци не получалось, и потому расстались они в ссоре.
Верховный Конунг повелел Болли и Гуди повести следующим летом своих воинов в набеги на города тинерийцев, прежде заручившись поддержкой вольных кланов Фъерскода, также имевших зуб на Империю. Другим же правителям Тьяцци приказал готовиться к войне с Магнархеймом.
Лейф тоже не сидел сложа руки, и за зиму собрал вокруг себя правителей Слинна, Виммара, Эйфа и Ютхайма. Также он отправил своих послов в Раймхол, Сварстад и даже Хадмарк, но не дождался ответа от северных конунгов. Потому как взгляды их были прикованы скорее к востоку, чем к западу, поскольку и там не было спокойно.
На границе Хайма и Владений Ирбингар, из глубоких темниц были освобождены два ледяных Демона, нанесших колоссальный ущерб всем окружающим землям. Понимая, что собственных сил для борьбы с ними у клана Ирбингар недостаточно, тогда ещё молодой конунг фюлькланда Балдур обратился за помощью к Тарксу урраков, обещая зловещим великанам торговый союз и любую поддержку в борьбе с Владыками Преисподних.
Таркс принял предложение, что привело конунга Хайма в ярость. Сама мысль о том, что чудовищные урраки будут свободно ходить в пределах его страны целым войском, вызывала у него глубокое отвращение и страх. Так же мыслили правители Огларка и Баскруда, чьи владения не меньше пострадали от освобождения Демонов.
Они потребовали у Балдура отозвать своё предложение, и не выпускать урраков в пределы Восточного Альянса. Но даже если бы вождь клана Ирбингар и пожелал подчиниться их требованиям, сотрудничать с Тарксом подобным образом всё равно не представлялось возможным.
Урраки не принимали отказов и изменений в договорённостях. Их слово было прочнее любой горы, и, принимая решение, они не оступались от него до тех пор, пока не добивались успеха. А остановить войско Таркса, снаряженное для борьбы с двумя Демонами, было так же нелегко, как остановить и самих Демонов.
Потому урраки беспрепятственно миновали перевал Нэн-Скреки и отправились на поиски своих извечных врагов. А Ирбингар попал в тяжелое положение. С одной стороны – вынужденный оказывать серьёзную материальную поддержку воинству Таркса, а с другой – защищаться от нападений Баскруда и Хайма.
Огларк, хоть и принял сторону своих восточных соседей, не смог участвовать в боевых действиях, поскольку на его собственной северной границе вдруг вспыхнула междоусобица между кланами тёмного Арруса. Шаманы-демонопоклонники, воодушевлённые близостью своих освобождённых Владык, атаковали кланы заклинателей Духов, и эта борьба выплеснула на земли Огларка бесчисленные орды искаженных тварей и потусторонних чудовищ.
Да столь много, что это привлекло внимание и пограничных фюлькландов – Хадмарка и Хорнрога. Не теряя времени, ярлы этих земель собрали крупное войско и отбросили мутантов обратно за Онгер, и сами пересекли реку вслед за ними, намереваясь истребить их как можно больше, дойдя до самого Арруса. Однако ярлы пограничных городов Огларка испугались, что соседи решили вторгнуться на их территорию, воспользовавшись творящейся неразберихой, и выставили войско на их пути.
Снежные урсы Хадмарка и Хорнрога, увидев надвигающуюся на них армию и разгоряченные боями с мутантами, не стали вступать в переговоры, и атаковали огларкцев, разбив их войско полностью, тем самым развязав войну между фюлькландами.
Воспользовавшись тем, что воители Хадмарка связали себя войной с северным регионом, вожди кланов Сварстада объединились в союз, чтобы занять города урсов на противоположном берегу Этран. Однако едва их корабли прибыли к берегам Хадмарка, как предприимчивые правители Оукмарка и Раймхола немедленно атаковали фюлькланд Сварстад, намереваясь поделить его меж собой.
На помощь Сварстаду пришли кланы Тингволла, находящиеся с ним в союзе. А кланы Далена, прежде потерпевшие поражение в войне с Оукмарком, воспользовались отсутствием воинов в восточных регионах, и совершили на столицу Оукмарка большой набег. Всё это случилось в один год. Яростный, кровопролитный и определяющий грядущее. Следующие годы лишь усугубили разгоревшиеся тогда конфликты, распространяясь всё дальше по северу, втягивая всё новые фюлькланды.
Несколькими годами позднее, кланы Драга, Скъельвика, Берлевога, Росколла и Трёдлага начали масштабную войну с Харлагом. В ходе развернувшихся военных действий, Великая Стая – регулярная армия Волчьего Княжества – стала терпеть поражение за поражением, уступая крупным ордам с севера, и Волчий Князь обратился за помощью к Утару.
Несмотря на собственное бедственное положение, Длани откликнулись на зов союзника, отправив часть войск им на подмогу, а другой частью вторгнувшись в пределы Берлевога и Драга. Это ответное вторжение ещё сыграет роль в будущем.
В тот же год урраки, объединившись с силами мистического ордена Нордфёрадамен (Стражей Севера), смогли одолеть двух Демонов, и вернулись обратно на земли Таркса. Освободившись, наконец, от необходимости кормить и снабжать огромное воинство великанов, Балдур Ирбингар, натерпевшись зла от южных соседей, сосредоточился на борьбе с ними. Ответным ударом он вторгся на земли Баскруда и Хайма, причиняя им значительный ущерб.
В это же время на Западе в самом разгаре шла война между Лейфом Магнуссоном и Тьяцци Мореходом. Лейф недаром носил корону легендарного предка – Магнуса, и не только умело противостоял коалиции других западных правителей, но и сумел переманить на свою сторону конунга Реннгаста, что дало ему контроль над значительной территорией Двуречья. Морфолд, не имея в своём распоряжении крупного речного флота, оказался заперт на своих равнинах, не в силах реализовать мощь своей могучей конницы морейморов.
Разделённые необъятными водами древней реки, соперники утратили возможность беспрестанно атаковать друг друга. Конфликт перешёл в затяжную фазу, и долгое время никто не мог вырваться вперёд. Однако ни Тьяцци, ни Лейфа не устраивало сложившееся положение.
Каждый из правителей хотел закончить междоусобицу и направить силы в поход на юг. Лейф – на Таллард, Тьяцци – на Тинерийскую империю. И никто не желал признавать своих прежних врагов – союзниками. Ярлы воюющих фюлькландов совершали регулярные набеги как на поселения друг друга, так и на берега тинерийцев и Королевства. Существенного ущерба эти рейды никому не причиняли, но способствовали росту напряжения между северными державами.
Сдвиг с мёртвой точки в этом затяжном противостоянии произошёл той осенью, когда жители Скиндларка оправились от самого первого поражения, нанесённого им ярлами Болли и Гуди, и, заручившись поддержкой Магнархейма, подняли восстание против владычества Тьяцци.
Войска, направленные на помощь восставшим из Магнархейма, вёл молодой Виглаф Магнуссон, старший сын Лейфа. Виглаф одержал серию уверенных побед, сразив в бою за Аркет ярла Гуди, а позже пленив и Болли. Пользуясь тем, что в сезон зимних штормов корабли не могли быстро доставить воинов из северных регионов, Виглаф опустошил гарнизоны захваченных городов, собрав под своими знамёнами огромное войско. Он успел дойти до Кревъяра, и занял его прежде, чем подоспела конница Морфолда.
Это был рискованный шаг, ведь Тьяцци могло повезти с погодой, и он высадился бы к югу от армии Виглафа, взяв Кревъяр в осадное кольцо. Но, похоже, Боги были на стороне молодого Магнуссона, и корабли Морехода разметало яростью ледяных ветров. Весной же, когда Верховный Конунг вновь собрал флот, на помощь Скиндларку уже подоспели имперские корабли, вынудив враждующие стороны сесть за стол переговоров.
По их завершении Тьяцци вернул себе власть над Западными Землями, заключив мир с Лейфом. А Скиндларк вернул себе статус независимого фюлькланда, заставив Форкъелевиг и Морфолд выплатить виру на восстановление от разрушительных последствий войны. Отношения между ними так и остались натянутыми, но продолжения войны никому не хотелось. Все грезили походом на юг.
Тьяцци заключил с послами Тинерийской империи мир, однако отказался принимать участие в нападении на Королевство Двенадцати. Большая часть западных конунгов поддержала это решение, не желая атаковать Таллард. Мореход стремился открыть пути к Южному Поясу, и Император дал ему мирный проход мимо своих берегов. Лейф же, вместе с тинерийцами, начал готовиться к следующей войне – на этот раз с южанами.
Тем временем в восточном Альянсе конфликты по-прежнему не утихали. Фюлькланды, потерпевшие поражение в войне с Харлагом, обратили свою ярость на северных соседей, влив масла в полыхающий пожар междоусобицы.
Злоба восточных конунгов лишь усилилась, когда они узнали, что Западные Земли разрешили свои конфликты и объединились для похода на Юг. Немногие с востока сумели отбросить обиды, чтобы присоединиться к путешествию на запад. Большая часть кланов Восточного Альянса лишь углубилась в трясину междоусобицы. Теперь, помимо прежних причин, для грызни нашелся и ещё один повод – не дать соседу заключить союз с Западными Землями.
Эта вражда оказалась столь затяжной и утомительной, что соперники едва ли могли припомнить, с чего она началась. Но при этом настолько привыкли к ней, что просто так прекратить её уже не могли. Это послужило благодатной почвой для будущего восхождения Короля Кракена.
В то время как Восточный Альянс переживал период упадка, в Западных Землях выдалось время славы и подвигов. Тьяцци, объединившись с Вольным Народом из Фримарка, отправился в дальнее плавание к Южному Поясу, собрав вокруг себя тысячи смельчаков со всего северного Иррадина.
Тогда же Лейф напал на Таллард. Медвежье Княжество к тому времени успело хорошо подготовиться к этому вторжению, и, в очередное лето, Огненное Море вскипело от ярости развернувшихся на нём битв.
Эта война странным образом обогатила все участвовавшие в ней державы. Конечно, для простых мирных жителей она вылилась в кровавую катастрофу, но воины и вожди умножили свои благосостояние и славу за счёт взаимных набегов, опустошивших прибрежные земли всех трёх держав.
В конце концов, Боги изменили Лейфу – Князь Талларда, Вальдр, убил его в бою. Трон перешёл к сыну Лейфа, Виглафу, который был вынужден свернуть военную кампанию, укрепившись в пределах родной страны. Это было мудрым решением – ярость таллардцев была неуёмна и стремительна. Не желая штурмовать стылые фьорды нордаров, медведи обрушили свои войска на Тинерийскую Империю.
Император обратился за помощью к Тьяцци, но получил отказ. Мореход напомнил, что Империя и Западные земли заключили мир, а военный союз у тинери был лишь с Магнархеймом, и только с ним. Потому, лишившись поддержки, Империя уступила Талларду, и была вынуждена заплатить Медному Княжеству немалый откуп.
За свой отказ Тьяцци жестоко поплатился позже. Возвращаясь из своего третьего – и последнего – похода на Юг, Мореход и его корабли оказались атакованы внушительными имперскими силами, и были поголовно истреблены. Богатая добыча, которую Тьяцци вёз домой, позволила Империи оправиться от последнего поражения, и заняться спешным наращиванием военной мощи.
За титул Верховного Конунга Западных Земель развернулась кровопролитная борьба. И, поскольку Виглаф в то время был обескровлен войной с Таллардом, победу в ней одержал не он, а молодой сын Тьяцци – Харальд.
Сколотив собственное войско из вольных жителей Фримарка – старых союзников отца – он вернулся в родной Свейдмар и жестоко расправился со всеми претендентами на трон, за что был прозван Свирепым. Впрочем, жестокость Харальда не сделала его глупым. Он не стал тут же бросать ослабевшие фюлькланды в горнило мстительной войны с Империей. Вместо этого он занялся восстановлением родных земель, накапливая силы и влияние среди людей и знати.
Лишь когда тинерийцы ослабили бдительность, молодой Верховный Конунг свершил свою месть. Он собрал всех повелителей зверей, что были ему верны, и с их помощью натравил на Островную Империю огромные своры морских змеев.
Чудовища заполонили тёплые воды вокруг архипелага, уничтожая целые флотилии и разоряя портовые города. Яд такого количества змеев опустошил рыбацкие сети и отравил пресные источники. Голод и эпидемии смертельной волной пронеслись по Империи, унося жизни тысяч мирных жителей. Несколько лет морские змеи терроризировали тинерийцев, пока сокращение количества еды не заставило их мигрировать в другие места.
История о мести Харальда Свирепого облетела весь мир. Кто-то обвинял правителя нордаров в преступном использовании Божественного Дара. Другие восхищались его хитростью, хладнокровием и жестокостью. Конунг Западных Земель заслужил зловещую репутацию опасного и непредсказуемого человека, способного на всё в достижении своих целей.
Это сыграет свою роль в будущих отношениях королей двух Альянсов, когда над восточными землями взовьётся знамя с алым Кракеном. Его владелец, Аларик, родился как раз в разгар опустошительного нашествия Змеев на Империю, в городе Ормсдаль, владений клана Гъяллхар, фюлькланда Трёдлаг.
Восхождение Аларика.
О детстве Аларика мало что известно, кроме слухов и домыслов. Все, кто жил рядом с ним и знал его, пока он рос – погибли. Случайность это, или будущий Король Альянса сознательно уничтожил свой прошлое – сказать невозможно. Вероятно, и то и другое отчасти правдиво.
Отцом Аларика был человек по имени Бури. Он служил херсиром у Вождя клана Гъяллхар, и был известен как могучий и доблестный воин. Но известно людям было также и то, что Бури был жестоким и злым человеком. Он нередко убивал своих рабов, устраивал драки и поединки. Законоговорители Трёдлага не раз пытались объявить Бури вне закона, но он неизменно выходил с тингов оправданным. Возможно, сами северные Боги защищали своего яростного воителя. А может не все из Голосов Закона были так уж неподкупны, как говорят.
Бури был семь раз женат на разных женщинах, и от них имел девять сыновей. Пятеро из них успели вырасти и погибнуть в боях, сражаясь бок о бок со своим отцом. Аларик был младшим, и родился, как это часто бывает с последними детьми, слабым и болезным. Увидев калеку в своём доме, Бури разгневался и прогнал мать Аларика. Известно, что она погибла, так и не добравшись до своих родичей в небольшом селении в глубине леса Иарран.
Самого мальчика Бури попытался воспитать наравне с его старшими братьями, однако Аларик неизменно отставал от них во всём. И когда ему исполнилось десять зим, Бури посадил сына в лодку и повёз его в открытое Холодное Море так далеко, что берег скрылся за горизонтом. Тогда херсир ударил сына по голове и выбросил за борт, а по возвращении велел всем забыть об Аларике, будто мальчика никогда не существовало. Все в Ормсдале боялись Бури, и потому подчинились его воле.
В следующие годы Бури начал быстро стареть, и на зов своего конунга часто стал отправлять сыновей, оставаясь в доме. Это не нравилось Вождю, но из уважения к былым подвигам Бури он не наказывал своего херсира.
И в то время, пока дети жестокого воителя сражались за Трёдлаг в многочисленных войнах с соседями, Бури каждый день выходил на берег и смотрел в неспокойное море. Неизвестно, о чём он думал в те минуты. Возможно, сердце его смягчилось, наконец, и сбросило панцирь из пролитой им крови.
В один из таких пасмурных дней море вдруг вздыбилось сильнее обычного. В тот день Бури понял, что Судьба пришла к его порогу. Из моря вышло отвратительное, огромное чудовище – кракен, под щупальцами которого выросли уродливые, но мощные лапы, позволившие монстру выбраться на берег.
Верхом на чудовище восседал воскресший Аларик. Он встал перед своим отцом, схватил с пояса Бури его меч и снёс им голову отца. После чего поднял её с мокрого песка и вышел с ней на площадь Ормсдаля, объявив всем людям о содеянном.
На следующем тинге стали судить Аларика. Жители Ормсдаля признали, что он поступил справедливо. Однако оставшиеся в живых сыновья херсира поклялись отомстить и вызвали Аларика на бой. Тот не выглядел грозным соперником, и все полагали, что вся его сила – в чудовище, которое стояло за его спиной. Потому мальчик попросил кракена вернуться в море, а сам вышел против братьев с мечом отца и убил их, одного за другим.
В Гъяллхаре сочли это знаком и провозгласили Аларика избранником Богов, вынудив правителя Трёдлага уступить сыну Бури трон фюлькланда. И не одного, а целых трёх – клан Гъяллхар в то время контролировал также Ругборн и Росколл.
Правители этих фюлькландов не пожелали подчиняться неизвестному юноше, убившему своего отца и братьев. Единственная попытка переговоров была решительно и бесповоротно отвергнута. Потерпев неудачу в дипломатии, Аларик оседлал своего кракена и скрылся в пучине Холодного моря. Он вернулся через три дня, и в щупальцах его чудовища были пластины странного металла. Аларик приказал кузнецам Гъяллхара выковать из них доспехи и оружие для сотни лучших воинов клана.
Когда это было сделано, Вождь собрал вокруг себя свою дружину и привёл к границе Ругборна. Он послал к правителю фюлькланда гонца и через него сказал, чтобы конунг собрал войско, которое сочтёт достаточным для сражения с Алариком, и явится на бой не позднее, чем через неделю.
Конунг Ругборна не был глупым человеком и понимал, что за спиной Аларика по прежнему стоит могущественный Гъяллхар, а кроме того – странное чудовище, которое до сих пор не показало себя в бою. Поэтому он созвал всех воинов, что могли прибыть вовремя, и прибыл на место в указанный срок. Увидев там, что ему противостоит всего сотня бойцов, конунг Ругборна осмеял Аларика.
Говорят, Аларик рассмеялся в ответ и вновь увёл своё чудовище из битвы. Воины Гъяллхара подумали в тот миг, что им суждено погибнуть в грядущем сражении, но странное оружие и броня внушали им уверенность, что оно будет достойным, и потому они не страшились смерти. Конунг Ругборна же, завидев бегство кракена, не стал дожидаться другой возможности и атаковал Аларика.
Его могучее войско налетело на воинов Гъяллхара, словно плуг на торчащую из земли скалу. Копья воителей Аларика опрокидывали на землю могучих турсаров, а мечи и топоры руггов ломались о зеленоватый металл доспехов их врагов. Аларик, вовсе не имея на себе брони, прошёл сквозь строй руггов невредимый, встал против их конунга и сразил его в коротком бою. Битва окончилась, и второй фюлькланд склонился перед новым правителем.
Настал черёд Росколла. Тамошний конунг, узнав о судьбе Ругборна, подготовился к грядущей неминуемой битве заранее. Он собрал огромное войско, позвав наёмников из Скъельвика, подготовил боевые машины и выстроил на пути войска Трёдлага множество укреплений.
Аларик же пришёл на поле боя всё с той же сотней дружинников, после победы над руггами верных ему безоглядно. Но на сей раз, они сами остались в резерве – Аларик впервые вывел в битву своего монстра. Орудия и стрелы воинов Росколла оставили в шкуре животного множество ран, но ни одно из них не смогло сразить зверя насмерть.
Когда щупальца чудовища добрались до укреплений, поле боя превратилось в кошмарную резню. Даже великаны ничего не могли сделать с тварью из глубин Холодного Моря. Она не щадила никого, оставляя за собой пустошь истерзанных тел. Немногим удалось сбежать в тот день.
Подобно конунгу Ругборна, вождь Росколла принял смерть в бою, отважно проклиная имя юного Вождя, называя его колдуном и мерзким исчадием Преисподних. Эти слова запомнили многие. Но мало кто впоследствии решался повторить их вслух.
Восстановив власть Трёдлага над вассальными землями, Вождь Гъяллхара собрал знатные семье на тинг и держал перед ними длинную речь, после которой народы трёх фюлькландов поклялись ему в верности и нарекли Королём Кракеном.
Сразу после этого начались первые походы Аларика. За очень короткое время он покорил все кланы от реки Терны до реки Мульд и серьёзно укрепился в этих пределах. Тогда же он впервые проявил себя в качестве правителя, превратив несколько разрозненных и постоянно грызущихся фюлькландов в единую страну.
Заметив резкий подъём своих соседей, другие владения обратили взор на нового конунга. Первыми к коалиции Кракена присоединились Драг и южный Хадмарк, задав тон дальнейшему развитию событий. За столь крупными и сильными фюлькландами потянулись и более слабые земли, такие как Дален, Гран и Берлевог.
Покорив более половины восточных земель, Аларик укрепил в них свою власть, окружив себя верной знатью, и продолжил поход на север, вмешавшись в войну Баскруда, Хайма и Ирбингара.
В Баскруде и Хайме перед Алариком, пусть и с большой неохотой, но всё же склонились, памятуя о судьбе Ругборна и Росколла. Однако Балдур наотрез отказался становиться частью зарождающейся империи. К большому удивлению подданных, Аларик не стал покорять Ирбингар силой.
Вместо этого он пообещал Балдуру независимость, союз и защиту. А затем пересёк границу Таркса, и вернулся через год, сопровождаемый многочисленной дружиной урраков. Тогда стало известно, что Аларик совершил невероятный подвиг, в одиночку убив ужасного Демона, чем склонил на свою сторону свирепых великанов полуострова.
Дальнейшие походы Аларика имели предсказуемый и неумолимый итог. Присягнувших Аларик щедро награждал. С восставшими жестоко расправлялся. Чем сильнее ширилась его власть, тем жестче и безжалостней Аларик становился. Если в начале своего пути он старался убивать лишь правителей, то к середине Объединительных Войн не щадил даже семьи восставших, сжигая дотла целые города.
К тому времени и его чудовищный спутник вырос до необъятных размеров. Спорить с новым Владыкой Севера становилось всё труднее. Неизбежным становился тот миг, когда вот-вот должны были столкнуться земли востока и запада.
Харальд, сын Тьяцци, будучи мудрым правителем, не спешил проявлять агрессию. На пути Аларика лежали земли Виглафа Магнуссона, а тот, невзирая на все победы Аларика, обладал куда большей славой, чем молодой Король. В конце концов, Виглаф тоже совершил великий подвиг, убив могучего Демона собственным клинком. А в противовес союзу Аларика с Тарксом, Магнуссон мог поставить свою дружбу с Нордфёрадаменом – орденом Стражей Севера.
Потому, если бы разразилась война, Запад и Восток, вероятнее всего, просто уничтожили бы друг друга, и мечты Аларика о едином Альянсе канули бы с ним в небытие. Король Кракен понимал это. Потому, вместо похода на Запад, Аларик преклонил колено перед Буревестниками (так называют высшую касту воителей Нордфёрадамена), и спросил разрешения открыть врата Михъярсала – древней столицы Иррадинской Империи.
Этим шагом Аларик хотел утвердить своё божественное право на корону всего севера. Легенда гласила, что выжить после восхождения на трон Михъярсала мог лишь истинный правитель. Недостойные обращались в прах в мгновение ока.
Аларику удалось совершить задуманное. Он выжил, сев на Трон, чем доказал большей части Севера своё право на корону. Михъярсал стал его новой столицей. Он возродил город, изгнав из него металлических чудовищ – эхо иррадинской катастрофы.
Тогда и настал момент соприкосновения Западного и Восточного Альянса. С огромным войском Виглаф прибыл к стенам Михъярсала. Поднялся к Трону Аларика и преклонил колено перед Королём, отказавшись в его пользу от всех своих земель. За такую демонстрацию преданности Аларик сделал Виглафа своим херсиром и военачальником над всеми армиями Восточного Альянса.
Но далеко не все одобрили неожиданный шаг Виглафа. Брат Виглафа, Атли, назвал его трусом и поднял восстание против власти Короля Кракена. К нему присоединились все фюлькланды южнее Ренны и западнее Тунда.
Это была последняя война Кракена за объединение Альянса. Аларик быстро сломил сопротивление союзников Атли, не вторгаясь лишь в сам Магнархейм – из уважения к своему херсиру. Вместо этого он взял земли Магнуссона в осаду и встретился с Харальдом Свирепым.
Вожди запада и востока заключили союз равных, поклявшись, что никогда не поднимут мечи друг против друга. Вместо этого, Альянс приступил к подготовке вторжения на юг. Того, ради чего Аларик и стремился к объединению кланов.
Северная Война.
К моменту завершения северных войн за объединение, в Княжестве Харлаг уже много лет не было настоящего правителя. Князь Трокмэ – один из Одарённых, силой захвативших власть в стране – лишь провоцировал внутренние конфликты, либо пропадал на целые месяцы, в конце концов расставшись с жизнью в одном из прибрежных городов при невыясненных обстоятельствах.
Среди его учеников и союзников-Одарённых вспыхнула ссора, которая вылилась в кровавый междоусобный конфликт. Считается, что именно в ходе этого конфликта родилось явление, названное впоследствии Чумой Немёртвых.
Имеющее, несомненно, колдовскую природу, оно отсекает душу умершего от божественных связей, препятствуя его восхождению в посмертие. Обречённая на скитание в основном мире, душа возвращается в мёртвое тело, обезумевшая и уязвимая.
Первыми жертвами этой Чумы становятся вожди самых влиятельных волчьих кланов. Один из мятежных Одарённых заманивает их в ловушку и убивает, а их мёртвые тела и души перебрасывает за море и использует для убийства вождей Таркса урраков.
Невероятная провокация оборачивается успехом. Урраки развязывают против Харлага войну. Войну, к которой Волчье Княжество, охваченное мятежами и смутой безвластия, оказывается абсолютно не готово. Всего одного крупного авангардного отряда хватило, чтобы нанести волкам несколько болезненных поражений и закрепиться в обширных прибрежных регионах.
Если бы не утарские разведчики, заметившие подход основных сил Альянса, Харлаг пал бы в считаные месяцы. Но Длани уже давно наблюдали за тревожными событиями в землях соседей, и держали гарнизоны приграничных крепостей наготове.
Крылатые Вестники лично возглавили войско поддержки, и лишь их вмешательство спасло разбитую мятежами армию волков от полного истребления. Совместными усилиями, утарцам и харлагцам удалось справиться с авангардом великаньего войска.
Однако на этом их беды не кончились – Длани, оказывая волкам помощь в освобождении городов от мятежников, сталкиваются с могущественным Демоном и погибают в бою с ним, оставляя собственное Княжество без правителей.
Аларик, получив известие о гибели союзного войска урраков, видит в этом событии долгожданную возможность. Ему с лёгкостью удаётся убедить конунгов Альянса присоединиться к лавине чудовищных великанов, угрожающих смести южные земли карающим походом.
На границы всё ещё обезглавленных Княжеств обрушилось новое воинство Альянса, возглавляемое Виглафом Магнуссоном. Раздробленным и подавленным силам южан оказалось нечего противопоставить легендарному полководцу.
Поначалу они даже не поняли, что началось вторжение. Действия Виглафа напоминали обычные набеги северян. Он разорял прибрежные сёла и портовые города в Огненном Море, заманивая в ловушку всё больше Таллардских и Утарских кораблей.
И лишь рассеяв защитников по значительной территории, он миновал Перешеек с основными силами. На стороне Виглафа были все преимущества: превосходство в численности, в подготовке и морали войск; хорошее оснащение, поддержка военных машин и Одарённых; и мощный флот, которым всегда славились нордары.
Королевству Двенадцати пришлось созывать под знамёна всех – даже преступников, нищих, крестьян и священнослужителей. Но и этого оказалось недостаточно. Южан было слишком мало, удержать тот фронт, которым давили на них нордары.
В первые два года войны погибла едва ли не четверть всего боеспособного населения Королевства. Княжеские воители сражались доблестно и отчаянно, но военная машина Альянса передавила их в прямом столкновении.
Северные Княжества оказались на грани полного уничтожения, когда в войну вступила Тинерийская империя, высадив войска в наименее защищённых участках западного побережья Королевства. Давний соперник решил, что пришло время подвести окончательный итог старой вражде.
Медвежьему Княжеству пришлось оставить без помощи своих восточных соседей и перебросить войска на открывшийся западный фронт. Тинерийцы прошли по беззащитным Стылым Берегам, словно косари по пашне. Лишь когда подоспел сам Князь, их удалось ненадолго опрокинуть обратно в море. Но именно в этот момент по Талларду ударил Чумной молот.
Поначалу Немёртвые не несли в себе угрозы, внушая ужас лишь только самим фактом своего существования. Бледные подобия былых себя, они пытались вернуться к своим домам и семьям, нагоняя суеверный страх на всё ещё живых соотечественников.
Однако очень скоро появились тёмные духи и колдуны, научившиеся контролировать этих несчастных. В тот миг Немёртвые превратились в чудовищную силу, способную соперничать даже с Легионами Преисподних. Огромные армии мертвецов уходили со свежих полей брани, стремительно раздувая масштабы новой угрозы до катастрофических.
Чума лавиной охватила всю таллардскую территорию и распространилась по западным утарским землям. Бедствие причинило ущерб и войскам тинерийцев, выбравших не самое удачное место и время для вторжения. Легионы Империи также пополнили ряды огромных орд Немёртвых, а те, кто выжил, оказались заперты во враждебных землях, опустошенных войной и колдовской болезнью.
В первые годы войны армии Виглафа не оставляли за собой живых. Это было настоящим истреблением, причина которого крылась в особом приказе Короля Кракена. Следить за его исполнением он отправил своих лучших воинов – дружинников той самой первой сотни Гъяллхара, в силе и жестокости которых никто на севере больше не сомневался.
Несмотря на отчаянное сопротивление, Княжества быстро теряли земли и несли чудовищные потери, которые, без поддержки союзников, не могли восполнить. Именно в этот момент в полную силу проявились последствия всех внутренних бед и конфликтов в Королевстве.
От окончательного разгрома южан спасает воля случая. Однако, совсем не доброго. На северных границах Таркса урраков происходит чудовищное событие – повреждается темница самого ужасного из Демонических Владык: Балора, первенца Великого Падшего.
Урраки, несмотря на яростные протесты Аларика, отводят все свои войска назад, защищать родные границы от новой угрозы. Это даёт утарцам и харлагцам возможность прорвать кольцо осады и соединить силы. Они одерживают несколько крупных побед над нордарами, дезорганизованными после отступления великанов.
Виглаф, к тому моменту уже вплотную приблизившийся к утарской столице, теряет инициативу. Удары по линиям снабжения причиняют ему большой ущерб. Он понимает, что его единственный шанс сохранить успех – ударить по столице. Виглаф стягивает к городу все ближайшие войска и готовится к быстрой осаде Аланве. Однако осада разворачивается по совершенно иному сценарию.
В момент, когда превосходящие силы нордаров уже готовы идти на штурм, в войну вмешивается ещё одна сила. Демоны, чувствуя скорое возрождение своего повелителя Балора, выбираются из своих убежищ и нападают на потрёпанных боями южан и северян.
Владыки Преисподних бьют масштабно и сильно – по всей территории военных действий. Гибнут целые города и армии. Это вторжение, явно хорошо и давно спланированное, начинается в самый благоприятный для Демонов момент.
Силы Преисподних атакуют и Аланве, втянув в битву и осаждающих, и осаждённых. Недавних врагов не спасает даже перемирие – лавина Демонов сметает войска и причиняет городу чудовищные разрушения. Эта битва едва не заканчивается полным истреблением и южан, и северян.
Триумфу Искаженных чудовищ становится помехой лишь настоящее чудо: древний небесный корабль, построенный Дланями на исходе Эпохи Хаоса. Корабль, принадлежавший Длани Аланве – крылатой воительнице, ценой своей жизни одержавшей последнюю победу в войне с Демонами.
«Копьё Аланве» – парящая боевая крепость – спасает город, названный в честь его покойной владелицы. Отданный в дар ящерам Ксардаара, он многие века служил защитой их земель, пока ужасные события на севере не вынудили ксар начать своё собственное Вторжение.
Орудия «Копья» уничтожили Демонов. Из крепости на землю спустился большой отряд миротворцев Ксардаара, чтобы оказать помощь выжившим в битве с силами Преисподних. Новые обстоятельства – угроза Демонического вторжения, разрастающаяся Чума Немёртвых и прибытие военных сил Ксардаара – вынудили Альянс и Королевство договориться о временном прекращении боевых действий.
К этому моменту, формально Альянс одержал уверенную победу над силами Королевства Двенадцати Княжеств. Сломив сопротивление Аланве, Виглаф сломил бы и остальные войска Утара и его союзников. Три северных Княжества были практически уничтожены Магнуссоном. А без их защиты против него не устояли бы и южные.
Однако, из-за новой угрозы, в Альянсе произошёл раскол. Он утратил единство, обретённое накануне войны. Некоторые кланы, ранее не участвовавшие в войне, отправились на юг, чтобы помочь Королевству в борьбе с Демонами. Другие, напротив, поспешили вернуться домой, ожидая, что нашествие сил Преисподних распространится и на север.
Поэтому, какие бы цели Аларик не поставил перед этим вторжением, они явно не были достигнуты в полной мере. Застыв в шаге от триумфа, он не сумел извлечь из него выгоду, покрыв огромные затраты на свои завоевания.
Перерыв в военных действиях не принёс ни мира, ни спокойствия. Все участники конфликта оказались на проигравшей стороне. Королевство Двенадцати лежало в руинах. Островная Империя лишилась значительной части своих легионов, не одержав ни одной крупной победы. Северные кланы не извлекли из своего похода ни славы, ни богатств, утратили едва обретённое единство и оказались на пороге новой войны, куда более страшной, и угрожающей их собственным землям.
Итогом кровопролитного противостояния северных держав стала неизвестность. Все земли Иррадинского Пояса охватила чудовищная катастрофа, неминуемо расползающаяся и по всему остальному континенту. Мир вновь оказался во власти неизвестных и враждебных сил, как всегда случалось в периоды смены Эпох.